12 февраля, 2021
Фильм и рассказ о воронежском художнике Александре Ножкине
![](https://iglaza.com/wp-content/uploads/2021/02/1_1_2.jpg)
11 февраля большому мастеру исполнилось бы 63 года.
21 год назад оборвалась жизнь одного из самых талантливых воронежских художников Александра Ножкина. Он погиб от рук жалких грабителей. Сколько ещё мог сделать – представить сложно. Но и успел сделать не мало.
Мир Ножкина, который он рисовал, ваял, фотографировал, был совершенно особенным. Интересно, что Александр был настоящим хулиганом, в хорошем смысле слова, и в искусстве, и в жизни, что, наверное, и привлекало внимание, притягивало.
Он боролся со жлобством, и в этом вся его суть. Ведь жлобство – это в данном случае, нормальность, серость, обыденность. Каждая работа художника, многие его поступки – делали этот мир ярче, раскачивали лодку унылости.
Кстати, друг Александра Сергей Горшков, который и инициировал установку «Стула от жлобства*» в сквере у областной администрации, рассказывал, что многие представители власти были против такого арт-объекта у них под носом.
*Лечебный стул № 0001 установлен у правительства Воронежской области в 2011 году. У него есть прототип – арт-объект из реального деревянного стула, который Ножкин придумал ещё в 90-е годы. Через 11 лет после смерти его смерти идея была воплощена в бронзе.
Фото стула-оригинала – с сайта http://umbra.media/
Всего лишь 63 года было бы сейчас художнику. Два десятка лет он не творит. Но посмотрите, как о нём рассказывает друг, тоже большой мастер своего дела, Виктор Фанайлов…
Виктор Фанайлов написал ещё и рассказ о своём друге-художнике, в котором иронией наполнена каждая фраза…
КОБРА
— Ребята, вы даже не представляете какая у меня жена, какая жена! Я ее Коброй зову! Пойдем ко мне в гости! — звал нас изрядно подгулявший художник Саня Ножкин. Только что (ближе к полуночи) мы закончили съемку в его мастерской. В процессе мы «немного посидели». Потом «немного посидели» в мастерской Сергея Горшкова в деревне Петино. Помимо разговоров об изобразительном искусстве там были баня и водка. Закусывали мы яблочками прямо «с ветки». Потом «немного посидели» в машине, по дороге домой. Брезжил рассвет.
На четвертый этаж многоэтажки я поднимал Саню вручную. Лифт не работал, а по лестнице художник передвигался с большим трудом. Я вставил Сашу в дверной проем и позвонил. Дождался поворота ключа и тихо отошел в сторону…
— И вот появляюсь я — в зените славы. А баба моя, ну ты в курсе, я ее Коброй зову — в дверях стоит, капюшон уже свой змеиный распустила, в руке скалка… — рассказывал на следующий день Саня.
— Ты где был?
— Я где был? Пусти меня домой, жена! — но Ира домой меня не пускала, она хотела подробностей: где и с кем я провел это время.
— По бабам шлялся?
— Я — Великий Черноземный Художник — Саня Ножкин! Какие бабы? — и отодвигаю жену-Иру от прохода. А сам уже раздеваюсь. Потому как, если не разденусь, то буду спать одетым и в коридоре. А раздетого меня, возможно, кобра еще и пожалеет.
— Ясно, по бабам!
— Меня ОРТ снимало! Через неделю в «До 16 и старше» смотри!
— Мне телевизор не нужен, я в глаза твои подлые смотрю! С какими бабами пил?
— Да не пил я ни с какими бабами! —говорю обижено, а сам брюки расстегиваю. Они упали, а трусов и нет, я их в бане забыл… Ох, Витя, что потом было! Но ты все равно в гости приходи, я тебя с женой познакомлю, ну, ты в курсе — святая женщина, я ее Коброй зову!
Картины Александра Ножкина можно посмотреть в нашем телеграм-канале журнала «Глаза»